Йога иллюзорного тела

Введение

Учение ануттара-тантры как высшее тантрическое учение в корне отличается от других духовных традиций подходом к процессу передачи знания. Если в двойственных традициях «вкус» трансцендентного состояния «вне ума» передается на более высоких стадиях духовной развития, то в традиции сиддхов человека с самого начала знакомят с видением «вне концепций». Однако, это не означает, что имея представление о конечной цели пути, человек сразу же достигает пункта назначения: знание о Пути и движение по нему – вещи далеко не одинаковые. По мере продвижения, практик обнаруживает препятствующие, мешающие его успеху качества, и старается обрести те качества, которых ему не достает. Исходя из этого, выбирается путь применения метода и путь работы с ним.

Но, как это ни парадоксально, нужно достигать Просветления сразу. С самого начала нужно стараться войти в просветленное измерение, войти в просветленное воззрение, понять его дух и «вкус», потому что если не сделать этого сразу, обрести такое понимание спустя несколько лет практики будет гораздо сложнее. 

Тем не менее, Просветление можно обрести сразу только на уровне воззрения, но не на уровне поведения, энергии или осознавания – к такому глубинному постижению нужно двигаться постепенно, поскольку сущность относительного измерения – постепенность. Поэтому привнесение воззрения в жизнь и становление хорошим йогином – процессы, протекающие параллельно. 

Обрести Просветление – означает обрести осознанность. Обрести осознанность означает, что в каких бы обстоятельствах йогин ни был, чего бы ни коснулся, что бы ни изучал, в какой бы коллектив ни попал, где бы ни находился: в аду или на Небесах Индры, потерять принцип осознанности для него – невозможно. Принцип осознанности делает мир благим, трансформирует все переживания в позитивные. 

Другими словами, в кругу поэтов такой человек – превосходный поэт, в кругу музыкантов – превосходный музыкант, в кругу ученых его осознанность позволяет ему проявлять глубокую ясность по отношению к науке, в кругу монахов он – превосходный монах. Такое преображение объясняется тем, что сама по себе осознанность не имеет формы как таковой, но она обладает способностью интегрироваться со всем и все делать благим, превосходным, превосходящим. 

Способность быть хорошим монахом – это прямое указание на то, действительно ли человек осознан, действительно ли он работает с конкретной ситуацией, конкретными обстоятельствами, конкретными принципами, людьми, взаимоотношениями. Только когда полностью отдаешься ситуации, погружаешься в нее целиком, правильное, самоосвобожденное поведение становится возможным. Истинное самоосвобождение – это такое высокое состояние осознавания, когда одного лишь прикосновения такого сознания достаточно для того, чтобы превратить все окружающее в чистую мандалу или пространство мудрости, в нечто абсолютно трансцендентное, запредельное и божественное. Способность к самоосвобождению, осознаванию в условиях монашеской сангхи – это прямой показатель уровня реализации: когда такая осознанность проявляется, йогин становится хорошим практикующим, знатоком учения, превосходным служителем Дхармы, он по-настоящему приобретает авторитет. И этот авторитет не является еще одним столпом для поддержания эгоизма, некой отличительной медалью. Такой авторитет – показатель успешности в духовной практике. 

Однако, пребывание в осознанности совсем не означает, что практик, соединив зрительные оси глаз, ходит с «отмороженным» видом. Наоборот, пребывание в осознанности означает способность прекрасно интегрироваться с любой ситуацией, обстоятельствами, которые нас окружают. Например, в монастыре, следует придерживаться монашеских принципов, распорядка, взаимоотношений, иерархии, самайи. Единственный способ проявлять осознанность здесь – как можно лучше выполнять все предписания, потому что именно адекватность сложившейся ситуации и является принципом осознанности в действиях.

Однако такая адекватность подразумевает под собой уже достаточно развитое созерцательное присутствие – на этом этапе не просто решаются внутренние проблемы и изучаются методы. Тонкость, гибкость и мудрость такого состояния может проявляться в конкретных обстоятельствах наилучшим образом. 

Следующие ступени в практике связаны с большими прорывами в сознании, с глубокими медитативными опытами, с изменением сознания в сторону самотрансценденции. Если на первых ступенях отрабатывается самоосвобождение мыслей и чувств методом обнаженного осознавания, то следующие ступени связаны с растворением понятия «я», с полной самоотдачей.

Итак, все вышесказанное было своеобразным предисловием к практикам йоги иллюзорного тела, о которых речь пойдет дальше. Обычно такие практики как йога сновидений, Джьоти-йога, йога иллюзорного тела выполняются на ступенях после третьей, согласно семиступенчатой системе обучения в Монастыре. 

Очень важно проходить эти ступени, стремиться их пройти, потому что некоторые, важнейшие аспекты Учения, можно получить, только поднявшись до уровня четвертой, пятой, шестой ступени и так далее. Существуют некоторые скрытые аспекты Учения, о которых не говорится слишком много в начале духовной практики. Это происходит не потому, что они предосудительные или тайные, а потому, что их трудно воспринять в силу неготовности сознания на ранних этапах. Такие практики выполняются на высоких ступенях реализации. Эти аспекты духовной садханы связаны с аспектом «метода», а не «мудрости», потому что мудрость всегда одна и та же. Находитесь вы на первой ступени или на седьмой, мудрость недвойственности не меняется.

Существуют методы, которые позволяют значительно усилить и продвинуть мудрость, и они даются в соответствии со ступенями духовной практики. Допустим, есть семь посвящений в божественную гордость, метод работы с которой состоит в том, чтобы на начальном этапе работать с махавакьей, делая акцент на «Ахам Брахмасми» и на внешнюю божественную гордость. На более высокой стадии нужно медитировать над соединением «Ахам» и «Брахмасми», над единством внешней бхавы и внутреннего осознавания. На еще более высоком уровне акцент делается на «Ахам». Таковы принципы первых трех уровней божественной гордости. На более продвинутой стадии существуют посвящения в эту практику с опорой на визуализацию и ритуал, с опорой на блаженство и с опорой на клеши – все это разные стадии садханы божественной гордости. 

Таким же образом, применяются методы различной сложности и в практике Джьоти-йоги. Те, кто практикует эту садхану, познают промежуточное состояние при жизни, но к такому переживанию приближаются постепенно. Йога иллюзорного тела является специфической, более продвинутой практикой раздела Джьоти-йоги, подробные описания которой будут рассмотрены далее.

Предварительные практики

Йога иллюзорного тела или Майя-рупа-йога является колоссально важным методом, с помощью которого йогин может еще при жизни определить свое чистое перерождение. Она заключается в том, чтобы силой визуализации, уже при этой жизни создать себе дубль, дубликат физического тела – иное, иллюзорное, тонкоматериальное, состоящее из чистого сознания и света; создать для него среду обитания, окружение, мандалу. Длительное время визуализируя такое тело и мандалу, йогин постепенно насыщает их бхавой, божественной гордостью, чистым видением, соединяя при этом объекты визуализации с принципами пустотности и Ясного Света. 

Другими словами, мы выстраиваем свою внутреннюю вселенную, свой мир, среду. Это легко понимается на таком примере: сейчас появились различные виды виртуальных реальностей, где человек создает себе «аватар», дубль, с которым он взаимодействует. Интересно проводить параллели между методами Учения и тем, что происходит в мире. Создание такого «аватара» или цифрового виртуального тела можно уподобить созданию иллюзорного тела, с той только разницей, что такую «виртуальность» мы создаем внутри себя силами своей визуализации и осознавания.

С чего начинается любая практика йоги иллюзорного тела? Она начинается с глубокого размышления о том, что все объекты внешнего мира: дома, города, горы, реки и люди, животные, физическое тело в общем, его органы, являются лишь проявлениями ума. Нам кажется, что наше физическое тело состоит из плоти и крови, но на самом деле его следует рассматривать как психическое тело, как тело, созданное из разума. Наше тело – это затвердевшая концепция разума, оно ничем не отличается от какого-нибудь виртуального тела или тела, которое возникает во сне. Только привычка заставляет нас чувствовать это тело реальным. 

Так же, как человек видит себя во сне реальным и привыкает чувствовать свое тело реальным, забывая, что это только сон, таким же образом он воспринимает физическое тело реальным. В йоге иллюзорного тела мы медитируем на то, что все органы и чувства тела являются лишь проявлениями ума. 

Один йогин долгое время упражнялся в йоге иллюзорного тела и настолько привык считать свое тело психическим, что это стало проявляться и в обычном мире. Часто с ним происходили интересные вещи. Однажды, когда он спускался с горы, произошел обвал, и прямо на него, с вершины, скатился большой валун. Однако йогин ни сколько не пострадал: просто войдя в присутствие, объединив его с идеей иллюзорности тела, он пропустил валун сквозь себя, и, как ни в чем ни бывало, пошел дальше. Это произошло потому, что восприятие одной части этой реальности (своего тела) психической, иллюзорной, автоматически исключает «твердость» и «материальность» другой ее части (всей вселенной).

В начале практики иллюзорного тела йогин размышляет, что все видимое, так называемое твердое и материальное является лишь проявлением ума, который находится в заблуждении. Видеть твердую реальность, видеть самосущую реальность – значит пребывать в заблуждении, потому что реальность не такова. Это заблуждение не частное, оно носит фундаментальный, сущностный, онтологический характер. Следует внимательно размышлять над тем, что реальность не имеет истинного существования, она подобна волшебству, миражам, снам, пузырям на воде, тени, потому что на самом деле она не существует. Так называемая реальность лишь сновидение, которое длится чуть дольше обычного сна. Видимый мир подобен виртуальной реальности, виртуальной вселенной, созданной силой разума, являющейся только его проекцией.

Йогину следует размышлять о том, что все вещи возникают, подобно эху и его отголоскам, в результате действия закона взаимозависимости, и не имеют никакой реальной субстанции. Взаимозависимость означает, что «вы здесь из-за меня, а я здесь из-за вас», то есть субъект есть из-за объекта, а объект есть из-за субъекта. Два объекта не существуют друг без друга, так как только восприятие одного, порождает присутствие другого. Объекты, играя и взаимно отражаясь, создают различные тоннели реальности, различные миры. Самого по себе всего этого не существует, все есть лишь эхо, отражения, ни в чем нет реальной субстанции. 

Другими словами, любую вещь можно определить, только соотнеся ее по параметрам времени и пространства с другими вещами. Например, продвинутым монах может быть только тогда, когда есть менее продвинутый, а когда никого нет, кто может определить, что он монах, и что он продвинут? Чтобы был продвинутый монах, должны быть менее продвинутые и должна быть какая-то стадия, иерархия, тогда его можно определить. 

Понятие «женщина» существует только тогда, когда есть понятие «мужчина». Если понятия «мужчина» нет, и существует только один пол, тогда не существует такого понятия как «женщина», культуры взаимоотношений с женщиной, правил винайи в этом отношении – ничего в принципе, потому что существует только один пол, и в делении на противоположный пол нет никакой необходимости. Таким же образом все существует во взаимозависимости, божественное может быть только тогда, когда есть человеческое или дьявольское. Но если есть только одно божественное, то его никак нельзя соотнести и определить. Все это и есть принцип взаимозависимости. 

Размышляя таким образом об эхе и отражениях, о том, что весь мир соткан из взаимозависимости, нужно постепенно переходить к размышлениям о непостоянстве. Йогин должен осознать, что все, абсолютно все, любые проявления мимолетны и преходящи, как роса, как пузыри на воде, и медитировать над тем, как капли росы или пузыри на воде исчезают, по мере того, как солнце поднимается над горизонтом. 

Практикующему нужно по-настоящему вдуматься в смысл метаморфоз мира, проникнуться пониманием того, что никакой объект этого мира не остается неизменным даже на долю секунды. Все проявления подобны радуге, и пусть радуга прекрасна, все же она нереальна, в ней нет сущности, нет субстанции, и как она появилась, точно так же она и исчезнет, и здесь нет чего-то реального. 

Йогину нужно хорошо медитировать на иллюзорность и пустотность всех явлений, и взаимозависимость любых объектов и субъектов. После этого ему необходимо продолжать наблюдение самого принципа осознавания и научиться отличать от него принцип игры майи. Йогин должен четко понимать, где игра майи, а где – истина, осознавание. Это игра – лила майи, а это – исконное осознавание, чистое присутствие. Способность различать игру майи от исконного присутствия – это коренное, фундаментальное отличие пробужденного от непробужденного, практика от непрактика. 

Что делает непрактикующий? Он не видит игру майи. Когда он игру майи принимает за истину, то сильно ошибается, фатально ошибается, вследствие чего игра майи разворачивается для него бесконтрольно, неуправляемо и даже жестоко. 

Истинный практик обладает ценным качеством – знанием различения или различающей мудростью (вивекой). Он знает, где игра майи, а где истина. Поэтому он легко может утвердиться в истине и отсечь привязанность и цепляния к майе, и, утвердившись в истине, направлять ее игру, усмирять ее, превращая во что-то более благоприятное. Допустим, игра майи в нас – это иллюзии, цепляния, мысли, привязанности, отождествления, эгоизм, клеши. Истина в нас – это сам принцип присутствия. Поэтому мудрецом является тот, кто очень хорошо видит игру майи и сам чистый принцип осознавания, кто может без всяких проблем их отличать и действовать в соответствии с таким различением. 

Нередко мы сталкиваемся с тем, как в умах и энергиях практикующих проявляется игра майи. Если это практикующий, обладающий опытом, он легко с этой игрой обходится, самоосвобождает ее, не попадается в ее сети. Если же это незрелый практик, игра майи затуманивает его ум, захватывает его. Игрой майи может быть все, что угодно, не только омрачения и клеши. Игрой майи может быть диета, очень хорошее диетическое питание, которое вас конкретно обуславливает. Вместо того, чтобы наблюдать свой ум, свои цепляния и привязанности, осознавать, вы начинаете увлекаться – это все игра майи. 

Игрой майи может быть рассудочное понимание писаний, когда вместо интуитивного схватывания сути, вы увлечены буквальным их пониманием и толкованием. Игрой майи также может быть слепое следование правилам предписаний без понимания их сущностного смысла. Вроде бы все правильно, и практик обладает благим намерением, тем не менее, если нет распознавания между интуитивным пониманием писаний и формальным следованием им, такое понимание тоже окажется игрой майи. 

Так же игрой майи может быть желание какого-нибудь престижного служения. Фактически все, что отлично от принципа осознанности, является ее игрой. Истинный йогин безупречно различает игру майи во вне и игру майи в себе. Иногда для того, чтобы понять это, тому, кто слишком сильно привязан к вегетарианству, полезно попробовать кусок мяса, чтобы осознать, что не в этом суть. Сиддхи именно таким радикальным способом устраняли игру майи и привязанность к ней в своих учениках. 

И, хотя мы не сторонники поедания мяса, однако мы и не сторонники того, чтобы вегетарианство было вместо осознанности. Если ваша осознанность уходит на второй план, вы обуславливаетесь чем-то, например обуславливаетесь игрой саттвы. Игрой майи может быть ритуал, выполненный без осознанности, выполненный ради самого ритуала, например, простирание. Даже благие действия – это все равно игра майи, то есть это саттвичная, хорошая майя, майя, которую мы активируем и пестуем. Тем не менее, если ее активировать без должного понимания самоосвобождения, это та же майя. Начитывание мантр, пение бхаджанов в бессознательности – это прекрасная майя, которая может служить такими же шорами, как и мирская музыка, как тамас и раджас. Но это не означает, что мы отвергаем саттву, мы просто пытаемся правильно понять принцип осознавания.

Итак, йогин должен прежде всего сделать четкое различение между игрой майи и истиной, в противном случае он будет продолжать пребывать в иллюзии. Например, если вам говорят, что вы в иллюзии, в майе, и вы на это обижаетесь, то такая обида служит еще одним подтверждением вашей захваченности. Ведь если вы всерьез воспринимаете происходящее, знайте – вы снова в майе. 

Взращивание такого понимания и есть предварительная практика иллюзорного тела, только когда этот этап пройден, нужно переходить к визуализации.

Понимание иллюзорности соседствует с принципом осознанности и созерцания: если вы осознаны, у вас есть понимание иллюзорности, и если у вас есть понимание иллюзорности, то вы все время осознанны. Тот, кто естественно воспринимает иллюзорность всех явлений, самоосвобождает все двойственные явления очень легко, потому что он знает, что и он сам, и все его представления являются иллюзией в этой иллюзии, следовательно, нет повода для беспокойства. 

Тот, кто глубоко не медитировал на иллюзорность, всегда чем-то озадачен, обеспокоен и его ум всегда сильно запутан. Созерцание устраняет внутреннюю запутанность, дает ясность, и тогда наша внутренняя запутанность, благодаря созерцанию, исчезает. Вам открывается кристально-чистое зеркало вашего ума, вы понимаете, что все формы, весь проявленный мир – отражения в этом зеркале, понимаете, что все это нереально, как магическое проявление, тогда ваше отношение к действительности меняется. У нас нет больше ни привязанности, ни страха, ни цепляний, ни приятия или отвержения. И главной задачей предварительных практик йоги иллюзорного тела является изменение отношения к действительности.

Человек приходит в Монастырь для того, чтобы поменять отношение к действительности и к самому себе, хотя бы на внешнем уровне. Но как можно судить о том, поменял человек отношение к действительности или нет? Тот, кто действительно изменился, всегда легок и ясен, всегда открыт, гармоничен и доброжелателен, у него нет внутренних сложностей и внутренних комплексов. Его трудно огорчить или вывести из себя, смутить или привязать к чему-либо, у него нет чувства собственной важности, но при этом у него нет и самоуничижения, потому что он верит в свой божественный внутренний потенциал. Он как некая пустота, играющая в теле. Ни обид у него нет, ни амбиций, и, в то же время, его ум не инертен, не заморожен, он жив и ясен. Все это признаки того, что человек действительно утвердился в понимании иллюзорности.